Исследования по тегу #исследования
Приглашаем вас в мир современных исследований, где ученые со всего мира ищут ответы на самые актуальные вопросы психологии.
В этом разделе мы собрали для вас реальные клинические работы, которые помогают разрабатывать новые эффективные методики поддержки и терапии.
Чтобы вы могли сами заглянуть «внутрь» науки, каждая работа сопровождается ссылкой на её полный текст — официальный документ или научную статью.
Это уникальная возможность не просто прочитать выводы, а изучить все детали проведенной работы.
Мы верим, что открытый доступ к знаниям помогает всем нам лучше понимать себя и окружающих.
Когда любимая песня — как укол морфия: как мозг узнаёт счастье от музыки
Любимая песня — это, оказывается, такой же наркотик для мозга, как вкусная еда или объятия близких. Только разница в том, что калорий ноль, а кайф — на уровне природного допинга. Финские учёные решили проверить: почему этот музыкальный эликсир настолько заводит людей, хотя для выживания вроде бы совсем не нужен? Результаты их экспериментов впечатлили даже самых пресыщенных скептиков. В нашем мозгу есть настоящая химическая фабрика под названием "опиоидная система". Основные её работники — так называемые μ-опиоидные (му-опиоидные) рецепторы. Эти крошечные биохимические ворота открываются, когда к ним приплывают "счастливые молекулы": такие, как эндорфины. По сути, именно эти рецепторы награждают нас чувствами награды и удовольствия — не будь их, громкая музыка вызывала бы у homo sapiens не мурашки, а разве что раздражение. Но вот загадка: музыка не даёт калорий, не спасает от льва и не учит забивать мамонта. Почему же всё человечество так фанатеет от неё? Гипотеза давно витала в воздухе: возможно, музыка как-то обманывает наши доисторические схемы награды, заставляя мозг дарить нам те же радости, что мы получаем от еды или секса. Большинство прошлых исследований изучали эту головоломку сканированием мозга с помощью fMRI — технология хорошая, но следит только за кровотоком в разных областях мозга. Чтобы увидеть танец отдельных молекул, нужна гораздо тоньше аппаратура — так называемый ПЭТ-сканер, способный "подсмотреть", какие именно рецепторы заняты и чем. Группа из Turku PET Centre и Университета Турку (Финляндия) решила, что пришло время смотреть не на общие картины, а на сами механизмы: действительно ли "молекулы удовольствия" управляют нашим восторгом от музыки? Ведущий автор работы — Vesa Putkinen с коллегами — собрали для эксперимента пятнадцать девушек. Каждая принесла свой личный плейлист — от попсы до хип-хопа. Одно из главных действующих лиц эксперимента — вещество с длинным названием [11C]carfentanil, радиоактивная приманка для μ-опиоидных рецепторов. Когда мозг запускает свои "эндорфиновые фейерверки", эти рецепторы быстро забиваются родными молекулами, и радиоактивной метке просто негде "пришвартоваться". Поэтому, чем больше музыки — и счастья — в голове, тем меньше "карфентанила" достаётся рецепторам, и этот парад можно засечь на сканере. Тест проходил в два этапа: сначала слушали избранную музыку, потом — контрольная тишина. После анализа всех продвинутых снимков стало ясно: музыка прямо влияет на доступность опиоидных рецепторов в важных зонах мозга (тот самый вентральный стриатум и загадочная орбитофронтальная кора). Именно здесь мозг взвешивает эмоции и определяет стоимость приятных ощущений. Учёные не были бы учёными, если бы не спросили: а что с мурашками по коже? Те самые "чувственные приступы" — дрожь, легкие подергивания, которые возникают у особо впечатлительных слушателей на пике удовольствия. Их специально попросили фиксировать такие моменты, а затем сопоставили эти субъективные реакции с результатами химических анализов. Особое внимание уделили зоне под названием nucleus accumbens (ядерное удовольствие мозга — вот уж где человеческая сущность буйствует на полную катушку). Чем чаще девушки ловили "мурашки", тем больше эндогенных опиоидов выстреливало именно здесь. Связь проста: кайф от музыки — не абстракция, а вполне измеряемая молекулярная реакция. После ПЭТ-марафона на очереди был ещё и МРТ — теперь уже привычный способ смотреть на изменения кровотока, чтобы увидеть, какие зоны загораются при звуках любимых треков. Ожидаемо — активизировались не только эмоциональные центры, но и области, отвечающие за восприятие собственного тела (insula и передняя поясная кора). Чтобы не было сомнений в реальности происходящего, девушки были подключены к аппаратам для замера сердцебиения и следили за изменением размера зрачков. И те, и другие показатели прыгали вверх под действием музыки — организм включал режим "полной боевой готовности". Самое хитрое — учёные связали объём рецепторов у каждого участника с силой отклика их мозга во время МРТ. Оказалось, те, у кого этих "щекотунов удовольствия" было больше, реагировали на музыку с особой силой — особенно в участках мозга, заведующих поощрением. Это объясняет, почему одни тают от лирики Arctic Monkeys, а другие лишь зевают: у кого-то просто больше молекулярных "антенн" для ловли музыкального кайфа. Итог? Музыка — не просто фон для жизни, а настоящий катализатор биохимического салюта. Наш мозг пользуется резервами, которые эволюция готовила под выживание — просто чтобы дать нам немного радости под любимую мелодию. Конечно, работа не лишена недостатков: мало испытуемых, все девушки — мужчины в стороне. Чтобы объявить музыку универсальным наркокультурным феноменом, придётся повторить эксперименты на широком фронте и разных жанрах. Возможно, стоит проверить, меняется ли реакция, если не просто слушать, а петь во всю глотку. Интересная деталь: раз найден такой мощный и безопасный способ активировать "опиоидную систему", возможно применение музыки в медицине — например, облегчение боли у пациентов или работа с депрессией. Чем не альтернативный способ заменить горсть таблеток парой ритмичных аккордов? В общем, если вам казалось, что после хорошей песни жить реально становится легче, знайте: это не случайность и не романтический вымысел, а чистая химия мозга — буквально музыка жизни!
Почему либералы выбирают татуированных бариста, а консерваторы — всё равно кого: что бренды «говорят» через правила для сотрудников
Если вы всерьёз думаете, что внутренний распорядок в компании — это дело самих сотрудников и начальника, у меня для вас плохие новости. Оказалось, что потребители внимательно следят за тем, насколько крепко начальство держит работников за шкирку, и делают выводы, какие бренды «свои», а какие — не очень. Новое исследование, опубликованное в Journal of the Academy of Marketing Science, выяснило: люди смотрят на бренд через призму своих политических взглядов. Особенно этим грешат те, кто склоняется к либеральным мыслям: они готовы отправить свои деньги только туда, где бариста улыбается не потому, что ему велено, а потому что душа просит. Консерваторы, как показали учёные, реагируют на суровые корпоративные порядки с философским спокойствием – хоть стой насмерть у кофемашины, хоть танцуй канкан, им всё равно. Раньше правила для сотрудников были чем-то вроде семейных тайн — максимум, выносили на летучки и клали под сукно. Теперь же компании с удовольствием выкладывают свои кодексы поведения на сайте, в соцсетях, а иногда даже в новостях. Кто-то гордо размахивает «гибким рабочим графиком» вместо флага, кто-то хвастается идеальной армией работников с одинаковыми улыбками. Только вот теперь такой шоу-рум пересматривают не только будущие сотрудники, но и клиенты. Судите сами: по данным отраслевого опроса 2024 года, 77% покупателей утверждают, что подход компании к сотрудникам оказывает влияние на их кошелёк. Да-да, прежде чем заказать кофе, люди штудируют соцсети заведения на предмет несчастных подчинённых и со слезой на глазах выбирают бариста внезапно счастливого. Авторы исследования решили докопаться до сути: как публика реагирует на железную дисциплину и вседозволенность у работников? А главное — есть ли здесь место политическим пристрастиям? Они провели сразу семь экспериментов (в общей сложности поучаствовали 2800 простых американцев), где участникам показывали то курьёзные уставы несуществующих кофеен, то фоторепортажи про официантов в военную выправку, то сценарии строгих и мягких правил в разных отраслях. В первом опыте 200 человек читали выдуманные правила: одним доставались сухие пункты «не выражать эмоции и говорить строго по сценарию», другим — вариация на тему «разрешаем сиять индивидуальностью». Как водится, либералы мигом отвернулись от фабрик по производству управляемых роботов, а вот консерваторы плечом не повели — дескать, работай как хочешь, лишь бы кофе не пролил. Дальше пошли фототесты: гостей кофеен знакомили с точёными бариста в накрахмаленных униформе и гарнитуре (намёк на строгий контроль) или с расслабленными парнями в рваных джинсах (гибкость правит бал). И снова либералы оценили атмосферу свободы, а консерваторы не разглядели разницы. В другом эксперименте испытуемым нужно было выбрать между отелями с жёсткими и вольными правилами, а учёные ещё и индексировали склонность к принятию иерархии (так называемая Social Dominance Orientation, сокращённо SDO). Оказалось, те, кто терпеть не может вертикаль власти (либералы), шестым чувством вычисляют диктатуру во фразе «бритьё обязательно» и сразу записывают отель в чёрный список. А тех, кто спокойно относится к начальству да и к порядку вообще (консерваторы), не проймёшь ни армейским жаргоном, ни свободолюбивыми лозунгами. Учёные, к слову, удивились: ожидалось, что консерваторы вспомнят про личную свободу и возмутятся тоталитарной дрессуре, но, увы, под этой маской скрывался лишь олимпийский пофигизм. А что если закрутить гайки всем, даже начальству? Тут интересный момент: если строжайшие правила распространяются и на топ-менеджеров — либералы вдруг готовы это стерпеть (у всех своя порция наказания, как говорится). В соседнем эксперименте рассматривали фитнесы: если крупная сеть заставляет тренеров отполировать кроссовки до зеркального блеска — либералы со свистом уходят к соседям; но если такая же диктатура случается в маленьком зале, народ с прогрессивным мышлением проявляет неожиданную лояльность. Консерваторы же, наоборот, любят твёрдую руку особенно у гигантов рынка. Но наступает момент истины. Если участникам объяснить, что вся эта канцелярско-форменная строгость — из-за риска плохого сервиса (например, «в нашем городе отели ненадёжны!»), и слева, и справа вдруг наступает мир. Всем не до идеологий — тут бы заселиться, чтобы полотенца были чистые! На практике это значит следующее: компании, которые хотят понравиться публике с левацкими взглядами, должны с радостью напоминать, сколько свободы у сотрудников. Тем же, кто подумывает о диктатуре, стоит хотя бы не делать разницы между баристой и начальником отдела — так будет меньше ворчания даже среди любителей свободы. Эти эффекты, кстати, замечены и в разных сферах бизнеса, и при разных сценариях, и даже среди любителей кофейни, и среди фанатов спортзалов. Но не спешите радоваться: исследование проводилось на американцах, у которых свои тараканы и пряники. Как на все эти порядки реагируют жители, скажем, Мурманска или Владивостока, науке пока неведомо. Ну и гипотетичность заданий (придуманные кафе, сценарии, тесты) всё-таки оставляет простор для фантазии: в реальности всё ещё интереснее. Планы у авторов амбициозные — проверить, не начинают ли люди переносить свои страсти на общение с роботами. Даже бездушный чат-бот может стать для клиента объектом классовой борьбы! Так что, если вы думали, что устав для персонала никто не прочтёт — спешу разочаровать. Каждый пункт — как Instagram-пост, способный сделать вас кумиром или врагом потребителей. Наши дни — вестерн, где состязаются не только ковбои, но и методички для работников.
Танцуй, что хочешь, но счастливее не станешь: музыка и мифы о "волшебных" жанрах
Музыка и счастье: в чем подвох? Ну что, пора признаться: сколько бы вы ни слушали попсу, шведские танцевальные ансамбли или заунывный инди-рок, уровень счастья в жизни вряд ли заметно поползёт вверх. Правда, сначала учёные насильно втирали в уши идею, что музыка превращает унылого офисного планктона в сияющего Будду. Но шведские исследователи из Института Макса Планка и университета Амстердама решили копнуть глубже и поставили жирную паузу после этих оптимистических прогнозов. Подошли с близнецами, а не с гармонью Исследование было сделано на серьёзных щах — взяли целых 8 879 взрослых близнецов из Шведского регистра. Испытуемых спрашивали не только, кого из вокалистов эстрады они до смерти терпеть не могут, но и как часто чувствуют себя спокойными, бодрыми и способными контролировать жизнь (это, кстати, анкета Всемирной организации здравоохранения, если что). На всякий случай даже проверяли, не заложены ли ваши танцы-под-метал в генах: для трети участников просмотрели их генетический материал. Какие жанры якобы делают жизнь "лучше" Сначала данные вроде бы показали: любители поп-музыки, госпел (это такая христианская музыка с мощным вокалом, к слову), а также шведских танцевальных коллективов чуть-чуть чаще чувствуют себя на подъёме, чем те, кто предан инди (альтернативной музыке с налётом меланхолии). Однако не тут-то было. Как только исследователи убрали из уравнения влияние общих генов и семейных условий, все "значимые отличия" куда-то улетучились без следа, словно вопрос "что сделано не так с российской эстрадой". Иными словами, не сама музыка волшебным образом меняет настроение, а то, кем вы родились и в какой семье выросли, влияет и на вкусы, и на общее состояние. > Почему считается, что поп или классика поднимают настроение, а металл и рок тянут ко дну? Извечное подозрение: если фанатеешь от чего-то весёленького — значит, сам по себе веселее и проще на подъём. Но вся эта статистика рушится при первом же серьёзном генетическом анализе. Близнецы слушали разную музыку, а уровень счастья у них не различался вовсе. Так что в битве меломанов и буквоедов молекула выиграла у микрофона. Музыкальный всеядный = душа компании? Учёные особенно надеялись найти какую-нибудь сверхсилу у так называемых музыкальных всеядных — тех, кто одинаково любит всё: от кантри до джаза. Но тут, увы, никаких бонусов к счастью. Можно ходить на оперу, танцевать под аккордеон, а потом хрипеть с металлистами — и оставаться столь же радикально унылым или счастливым, как и раньше. Природу, как и бабки у подъезда, обмануть невозможно. Генетика и ещё раз генетика В попытке найти хоть что-то, что связывает уровень счастья с музыкальными пристрастиями, исследователи обратились к полногеномным индексам (специальным оценкам вероятности высокого или низкого благополучия по структуре ДНК). Но сюрприз: никакой янтарной нити между теми, кому по генам "положено быть счастливыми", и любовью к поп или госпел обнаружено не было. Приятный кружок музыкальных предпочтений и психического здоровья распался на две самостоятельные меланхоличные линии. Итоги: слушай, что нравится, и не парься Выводы, мягко говоря, разочаровывающие для фанатов идеи "музыка исцеляет душу". Предпочтения по части жанров — это не магический пропуск в клуб счастливых. Всё, как всегда, гораздо банальнее: общие семейные и генетические факторы куда влиятельнее любой самой душевной мелодии. Конечно, учёные оговорились про ограничения: мало ли, вдруг в других странах с их собственными музыкальными странностями всё иначе. Может, где-нибудь в Эквадоре испанская гитара и делает людей счастливее (наука не проверяла). Плюс, изучали в основном шведов средних лет. Но, как бы ни было, иллюзии о "лечебной силе стиля" можно пока сложить в архив. Итог один: слушай, что хочешь, наслаждайся, но если пытаешься поднять себе настроение очередной подборкой, не удивляйся, если после трёх зажигательных треков захочется просто сделать звук потише и задуматься о вечном. Мозг и гены скажут спасибо. Научная команда, ради справедливости Авторы этого разоблачения музыкальных сказок: Анастасия Братченко, Penghao Xia, Доррет Бумсма, Miriam Mosing, Фредрик Уллен и Лаура Вессельдийк. Особо гордятся магистранткой Братченко, которая теперь пишет диссертацию в Эстонии. Успехов ей — такого оптимизма после темы хочется пожелать только другим!
Нам такое детство не забыть: как отношения с родителями влияют на самые дикие желания
Вопрос на миллион: почему некоторые люди вместо простых романтических фантазий выдают такие сценарии, что даже Голливуд обзавидовался бы их выдумке? Вот тут, оказывается, все не так уж сложно. Учёные из Чехии под руководством Эллен Закрески решили проверить: а не связано ли наше отношение к родителям с тем, о чём мы тихонько мечтаем под одеялом? Для начала – пара объяснений для особо серьёзных граждан. Парафилии – это всякие необычные сексуальные предпочтения, которые, прямо скажем, выходят за пределы классических усыпанных лепестками кроватей. Это могут быть странные объекты, нестандартные ситуации и всякие другие штуки, не всегда понятные большинству. Но не стоит сразу хвататься за валерьянку – если человеку и его (обязательно согласному!) партнёру это не мешает жить и не причиняет вреда, всё в порядке. Проблемы начинаются тогда, когда мечты захватывают не только собственника фантазий, но и окружающих – вот тут уже начинается нарушение границ и всей остальной мишуры, от которой даже прокуроры морщатся. Особый интерес у психиатров вызывают те парафилии, где в центре сюжета – насилие, унижение или желание кого-то подчинить. Можно знакомиться с терминами: садизм – когда возбуждает причинение боли или унижения другим, мазохизм – когда всё то же, но себе, и биастофилия – возбуждение от насилия (как правило, принуждение к сексу). Общее у них одно – кто-то должен быть в роли жертвы, а кто-то в роли режиссёра этого тёмного театра. Чешские исследователи решили копнуть глубже и пригласили к участию в проекте две группы: обычных людей и тех, у кого интерес к "тёмной стороне" выражен особенно ярко. Финальное число участников – 1600 взрослых (и мужчин, и женщин) с довольно солидным жизненным опытом – средний возраст полтинник. Им предлагали пройти анонимный опросник с подробностями о родительских отношениях в возрасте до 12 лет, своих привязанностях (по шкале отношения к близости и страху быть отвергнутым) и о том, насколько их возбуждают сюжеты про связку, погоню за незнакомцами и удовольствие от боли и унижений (а чем ещё заняться в пасмурной Чехии?). Почему мы снова про близость и отвержение? Всё просто – психологи любят категории привязанности: есть надёжные (им хорошо, даже если мир рушится), есть "переживающие" (боятся остаться без любви, стрессуют), "отдалённые" (вроде как чувствуют, что всем до них нет дела), и "пугливые романтики" (боятся и близости, и одиночества одновременно). Вот последних как раз и оказалось больше среди тех, кто любит фантазии с насильственными элементами. Данные говорят жёстко: чем хуже были отношения с родителями в детстве, тем выше у взрослого вероятность, что его сексуальный воображаемый мир не для слабонервных. При этом решающую роль играют не любые сложности, а именно те стили привязанности, где человек одновременно жаждет любви, но уверен, что его бросят (переживающий стиль), или боится всех подряд (пугливый избегающий). Самое забавное, что те, кто относится к миру с устойчивым спокойствием или с презрительным равнодушием, в статистику по опасным фантазиям не попали. Видимо, таким всё равно, происходит ли вокруг интимный аукцион или распродажа новогодних игрушек. Учёные предупреждают: статистика – инструмент коварный. Связь между отношениями в семье и насилием в фантазиях хоть и значимая, но не тотальная. Не стоит хвататься за телефон и кричать: "Мама, во всём виновата ты!" – каждый случай уникален, а причины могут скрываться глубже, чем соседский погреб. Сама статья оставляет за кадром вопрос: может ли всё это быть просто совпадением? Формат исследования не даёт ответов на тему "что было раньше – курица или яйцо?". Но, если вы вдруг заметили, что дело пахнет тревогой и романтикой в стиле "Пятьдесят оттенков тёмно-серого", психотерапевты всегда готовы обсудить. Вот такая нам Чехия преподносит неожиданности: кто бы мог подумать, что родительский укор в юности рано или поздно может отозваться весьма неожиданно…