ДМТ и клиническая смерть: одинаковые туннели, разные финалы
Про ДМТ и загробные странствия: как две капли воды, только одна с клоунами
Если вы что-то слышали о людях, наведавшихся на тот свет и вернувшихся обратно, то знают они, видимо, больше, чем большинство из нас. Вездесущий яркий свет, стремительное со скоростью маршрутки движение по тоннелю, и, конечно, “просто фильм” из собственной жизни, который прокручивается в считанные секунды. И вот на этой дорожке событий бодро бегает ещё один хит – ДМТ, вещество семейства психоделиков, которое во многих странах считается не просто опасным, а прямым билетиком в тур по статье УК. Отличие? ДМТ можно попробовать и не умирать. Впрочем, и сравнивать тут есть что: ощущения после ДМТ и пережитой клинической смерти до странности похожи.
Британский исследователь не поленился и, видимо, отчаявшись в скучных кабинетах, решил: лаборатория лабораторией, а дома лучше – и собрал 36 добровольцев, которые пушили ДМТ у себя в гостиной. Чтобы потом, рассевшись поудобнее, вспомнить в подробностях, что им привиделось с этой жизнью, с цветами, запахами, внезапной встречей с мультиками или даже с кем-то поважнее.
Метод был новый – micro-phenomenology, по-нашему почти что “микрорасспросы о смысле бытия”: каждый участник по кирпичику воссоздавал всё пережитое. Дальше – анализ, сравнение с данными другой команды учёных, изучавших рассказы 34 человек, перенёсших остановку сердца, то есть реальную близость к смерти.
Тут-то и выяснилось, что размах совпадений поражает. И те, и другие запросто оставляли свои бренные тела где-то в углу комнаты, отправлялись скитаться меж светил, сталкивались с непонятными существами и бродили по пространствам, где логика спрашивает: “Я здесь кому-нибудь нужна?” Везде туннели, вспышки света, нити воспоминаний. Похоже, мозг использует какой-то универсальный инвентарь спецэффектов: потеря ориентиров, кавалькада образов и нарушенное ощущение собственного тела.
Но вот сюжет расходится – как улетевший тост в разных сторонах кухни. В классических эпизодах около-смерти люди довольно часто видят родных и любимых, давно отправившихся по ту сторону. Самое кинематографичное – жизненный просмотр и тот самый “порог”, за который не каждому позволено переходить. ДМТ же подкидывает нечто иное: сюрреалистических тварей, механических клоунов, змееподобных учёных и явления, от которых Фрейду потребовался бы отпуск. То есть, если клиническая смерть – это трогательная встреча с давно ушедшими, то ДМТ – скорее фантастическая выставка для любителей абсурда.
Учёные бьются над объяснением: либо дело в биохимии мозга, либо приплюсовать стоит ещё и накопленные в жизни страхи, мечты и культурные “настройки”. Мозг, когда ему по-настоящему приходится худо, впадает в режим спецэффектов: одних выкинет к покойным родственникам, других отправит к инопланетянам.
Захотите разгадывать загадку появления ДМТ в организме? У лабораторных крыс на предсмертной дорожке его нашли не только в шишковидной, но и в коре мозга – но для людей эти фокусы пока не подтверждены. Даже если умирающий мозг и начинает вырабатывать изрядное количество ДМТ, велик шанс, что ферменты тут же его утилизируют – тело не больно-то любит конкуренцию психоделиков с собственной серотониновой армией, особенно под стрессом.
А вот у тех, у кого “стандартная” картинка смерти не прокрутилась, иногда на первый план выходят совсем уж сюрреалистические образы – как на особенно затейливой ДМТ-вечеринке. Есть версия, что тут вмешиваются либо слабые ожидания о том, какой должна быть почти-смерть, либо просто очень живое знакомство с психоделиками раньше. Всё это тонкий лед, который ещё предстоит исследовать.
Заметим, что по-настоящему шаманы Амазонки, которые веками варили аяуаску (мистический напиток с добавлением ДМТ), вообще читают такие исследования западных учёных как баю-бай для ума. Для них духи – реальны и ни к чему объяснять природу загадочных тоннелей и световых шоу.
Однако есть и практическая жилка. После клинической смерти страх перед уходом у многих словно кто-то аннулировал. Неожиданный бонус: раз ДМТ способен столь же сильно заставить поверить в потустороннее, то психоделик могут фотогенично встроить в терапию – для тех, кому трудно справиться с мыслью о смерти, будь он болен действительно или просто слишком долго слушал новости.
Что дальше? Бегать с энцефалографом по кардиологии и ждать, когда мозг вновь включит свои всеобщие “декорации” иллюзий. А заодно признать: все эти клоуны, туннели и вспышки внутри головы делают смерть не менее загадочной, чем раньше, а жизнь чуть веселее – самим фактом того, что наша фантазия опять со всеми сыграла добрую шутку.
