Исследование, проведенное на мышах и опубликованное в журнале Psychopharmacology, похоже, нашло новую причину нам всем тревожиться — на этот раз виноваты не только начальники и новости, но и наша печень. Учёные решили проверить, что случится, если грызуны поедят диету, напоминающую завтрак студента — много жира и сахарный сироп. В результате у мышей развилось заболевание, аналогичное неалкогольной жировой болезни печени у людей.
Для тех, кто пропустил этот хит сезона, неалкогольная жировая болезнь печени (NAFLD) — это когда печень превращается в склад жира, причём человек может даже не касаться бутылки. Заболевание часто встречается у любителей фастфуда, страдающих от ожирения, диабета второго типа или метаболического синдрома (когда всё пошло не так и сразу). В лёгких случаях всё заканчивается простой стеатозой (жиром без воспаления), но если не повезло — доберётесь до неалкогольного стеатогепатита, фиброза или даже цирроза, что почти билет в один конец к гастроэнтерологу.
Звучит не слишком весело, правда? Особенно если учесть, что зачастую никаких симптомов нет вовсе, ну разве что немного побаливает в правом боку или чувствуете вечную усталость. Лечение при этом — банальное как три рубля: сбрось вес, ешь овощи, двигайся. Лекарств специально для NAFLD не существует, ситуация напоминает советскую медицину: «Пейте чай с малиной, держитесь!»
Учёные под руководством Hongmei Du захотели докопаться: а не влияет ли страдающая печень на мозги сильнее, чем мы привыкли думать? Для этого мышей поделили на три группы: контроль (то есть обычное мышиное меню), вторая группа сидела на жирном и запивала всё 12,5%-м фруктозным сиропом (чистый восторг для эндокринолога) — у них ждут NAFLD, а третьей группе помимо сиропа в рацион вкололи корилагин. Корилагин — не новое слово в рекламе БАДов, а вполне реальное вещество из семян и кожуры фрукта longan (Dimocarpus longan), известное у ботаников как источник фенольных соединений и якобы защитник печени.
Чтобы не проморгать эффект самого корилагина, ещё четыре группы мышей кормили нормально, но кому-то дополнительно давали корилагин, а двум другим добавляли социальный стресс (и только одной из них давали корилагин). Ведь если тревожность вызвал не обмен жира, а ультиматумы от других мышей — тут уже печени всё равно.
После недель мучений грызунов прогнали через ряд тестов на тревожность, потом отправили их кровь и мозги на анализ. Результаты оказались веселее Новогодней ночи: мыши на жирно-сахарном батоне демонстрировали не только тревожность, но и приличные запасы жира, повышенный глутамат в крови, повреждения печени, а маркеры воспаления зашкаливали как в печёнке, так и в гиппокампе и коре мозга. Привет нейровоспалению и привет тревожности.
А тут выходит корилагин и говорит: «Э, ребята, хватит!» С ним у мышей и жир в печени сокращается, и маркеры воспаления меньше тревожат, уровень глутамата спадает и тревожность уходит во двор. Но самое интересное: если мышей довести до стресса не диетой, а социальными конфликтами, никакой корилагин не помогает — значит, всё дело именно в коммуникации между печенью и мозгом, а не в самой по себе тревоге.
Авторы отмечают, что результаты касаются пока только мышей — не будем примерять ушки и усы преждевременно. Человеческая печень с мозгом разговаривают чуть иначе, да и печенье с чаем никто не отменял. Но идея интригующая: плохое питание способно повлиять не только на фигуру, но и на нервы. В следующий раз, когда захочется съесть что-нибудь вредное, подумайте: а не завести ли сначала мышь-двойника — вдруг она всё-таки волнуется больше, чем вы?