Исследования по тегу #подростки
Приглашаем вас в мир современных исследований, где ученые со всего мира ищут ответы на самые актуальные вопросы психологии.
В этом разделе мы собрали для вас реальные клинические работы, которые помогают разрабатывать новые эффективные методики поддержки и терапии.
Чтобы вы могли сами заглянуть «внутрь» науки, каждая работа сопровождается ссылкой на её полный текст — официальный документ или научную статью.
Это уникальная возможность не просто прочитать выводы, а изучить все детали проведенной работы.
Мы верим, что открытый доступ к знаниям помогает всем нам лучше понимать себя и окружающих.
Депрессия у подростков: почему бег трусцой работает лучше у девочек, чем у мальчиков
Кто бы мог подумать: желание валяться на диване с гаджетом в обнимку и привычка делать вид, что физкультура — это древний ритуал жертвоприношения, могут реально сказываться на настроении подростков. Команда из Монреальского университета решила проверить, влияет ли физическая активность на подростковую депрессию и тревожность и, о чудо, накопала пару интересных закономерностей. Исследование проводилось среди жителей Квебека. Взяли более полутора тысяч ребят, следили за ними как телек за Пугачёвой, с 13 до 17 лет. Каждый год опрашивали: как ваше настроение, сколько депрессии и тревоги, сколько вы дергаете штангу на досуге, как часто смотрите в экран – и сколько при этом удаётся поспать. Что выяснилось? Главная вещь: физическая активность в 15 лет помогает через два года меньше унывать. Особенно этот эффект заметен у девочек. Не то чтобы мальчики совсем не реагируют, но у них статистика такая же шаткая, как вера в Деда Мороза. Ну а обратного эффекта — когда депрессия отбивает желание двигаться — тут не нашли. Получается, что иногда всё-таки не лень вызывает тоску, а наоборот. А вот насчёт тревожности – сплошное разочарование! Бегай, прыгай, обматывайся скакалкой, но уровень тревожности твой энтузиазм игнорирует. Два года спустя — ни холодно, ни жарко. Тревога, видимо, качается по своим законам, не особо обращая внимание на твой фитнес-прогресс. Интрига: неужели спорт помогает через то, что отнимает время у смартфонов или даёт поспать? Тоже нет. Этот гипотетический эффект испарился как летняя гроза: активность защищает напрямую — ни гаджеты, ни подушка тут ни при чём. Но наблюдались и интересные детали. Подростки-девочки, которые больше двигались в 13 лет, в 15 зависали в экранах меньше. Мальчики наоборот: кто в 15 лет не отпускал джойстик, тот в 17 и спал меньше. Надо, правда, признать: исследование не охватило весь зоопарк подростков — все опрошенные из приличных семей, в основном белые, про жизнь российского подростка там не спрашивали. Да и всё по честному слову — сами рассказывали, как у кого депрессия. Ну и коронавирус эта команда не застала, так что TikTok на скорость грусти в этом эксперименте не влиял. В итоге: чтобы не унывать к выпускному, особенно если ты девочка — двигайся. У мальчиков — сложнее, но, возможно, научная магия однажды откроет их секрет. Авторы — Laurianne Fortier и трое малоизвестных, но явно уставших от человеческой природы коллег — предлагают на досуге не только думать о своих проблемах, но иногда пробегаться трусцой. Разумеется, для науки!
В мобильной ловушке: как зависимость от смартфона делает подростков творческими — но не учёными
Недавнее исследование китайских подростков показало занятную картину: зависимость от мобильных телефонов у современных юных умов влияет на их творческие способности так же непредсказуемо, как уровень сахара в газировке влияет на работоспособность школьника. Только вот речь идёт не о сладком, а о чём-то куда более прочно вросшем в повседневную жизнь — смартфонах. Учёные дали определение двум видам креативности: художественной (когда хочется рисовать, писать стихи, сочинять песни или вытворять нечто этакое на театральной сцене) и научной — той самой, которая помогает делать открытия, ставить эксперимент за экспериментом и двигать цивилизацию к светлому (или не очень) будущему. Самое интересное выяснилось, когда исследователи сравнили обе эти стороны творчества с тем, насколько подростки зависимы от своих мобильников. Стартовые позиции просты: чуть больше 2900 учащихся из начальных и средних школ в Китае, возраст — от 10 до 15 лет. Почти поровну мальчиков и девочек, все — этнические ханьцы. Перед каждым — анкета с вопросами про то, зачем и как часто он/она тянется к телефону (например, «Я беру телефон, когда мне одиноко» или «Я пытаюсь ограничивать время в телефоне, но безуспешно»), плюс вопросы про самооценку и склонность считать себя творческой личностью. Вот где зарыта собака: при низкой зависимости от смартфонов связь проста — чем больше подросток погружается в экран, тем хуже у него с креативностью и в искусстве, и в науке. Ожидаемо? Вполне. Но стоит пересечь магическую черту зависимости — и научная креативность перестаёт страдать, а вот художественная, наоборот, взлетает как рейтинг скачивания нового приложения. Как объяснить такой фокус? Видимо, тот самый момент, когда телефон становится продолжением руки, даёт подростку простор для самовыражения в искусстве, даже если идеи для изобретательств в духе Эдисона ловко ускользают. Получается, лишняя зависимость от смартфона при определённых условиях помогает раскрывать себя через музыку, живопись и, возможно, через селфи в образе супергероя. Какая же здесь мораль? Учёные советуют педагогам не воевать с гаджетами лоб в лоб, а работать с самооценкой подростков. Если школьник уверен в себе, даже смартфон с его нескончаемым потоком уведомлений не лишит его тяги к открытиям. А вот тем, кто уже дружит с экраном больше, чем с одноклассниками, может помочь развитие творческой самости — например, через дневники, рефлексию и обсуждение своих успехов и промахов. Но не все так однозначно: сравнения себя с чужими творческими достижениями (особенно через соцсети) способны бить по самооценке как комментатор в онлайн-игре. К тому же, сами исследователи признают: пока сложно с уверенностью сказать, что именно смартфон виноват в падении креативности, а не что-то ещё из бурного подросткового коктейля. Статью, в которой подробно разбирается этот клубок из зависимостей, творчества и самооценки, опубликовал авторский коллектив во главе с Qing Wang в научном журнале Journal of Creative Behavior.
Подростки, которым срочно нужны деньги: кто ими управляет — мозг или кошелек?
Когда кажется, что подростки — это ходячие катастрофы с банковской картой, ученые подбрасывают еще дров в костер сомнений относительно человеческой природы. Недавнее исследование, опубликованное в Human Brain Mapping, попробовало копнуть поглубже в эти мутные воды — выяснить, почему старшие подростки, столкнувшись с большими деньгами, хватают мелочь сегодня, вместо того чтобы ждать крупную сумму потом. Оказывается, вся соль — в странных мозговых связях между левым миндалевидным телом (это такой центр эмоций в мозгу) и сетью когнитивного контроля (набор отделов мозга, которые отвечают за волю и разумные решения). Если между ними связь крепче — подросток, скорее всего, ухватит деньги сейчас, особенно когда речь идет о солидных суммах. Но вот парадокс: у младших подростков и молодых взрослых эта хитрость не работает. Там, видимо, свои тараканы. Для начала разберемся, что за зверь такой — delay discounting, он же «обесценивание отложенного вознаграждения». Например, тебе обещают 10 тысяч рублей сейчас или 15 тысяч через полгода. Если ты предпочитаешь тут же схватить деньги — поздравляем, твоя кривая обесценивания крута, как у Барона Мюнхгаузена. Психологи говорят: чем круче кривая, тем ты более импульсивен — трудно ждать, хочется всё и сразу. Именно этим показателем пользуются ученые, чтобы понять, кому позже грозят прелести зависимостей, авантюр и прочих жизненных катастроф. В исследовании под прицел попали 448 добровольцев 10–21 года, которые участвовали в международном исследовательском проекте Human Connectome Project – Development. Испытуемых поделили на три братства — младшие подростки (10–13 лет), старшие (14–17 лет) и «юные взрослые» (18–21 год). Всем им нужно было сделать школьный выбор мечты: взять меньшую сумму сейчас или подождать приличную кучу денег. Только сумма варьировалась — то 200 долларов, то прямо-таки 40 тысяч. И ждать можно было от месяца до десяти лет. Тут даже взрослый сломается! С помощью фМРТ (функциональной магнитно-резонансной томографии) ученые смотрели, как меняется связь миндалины с отделами мозга, ответственными за рассудительность. Причем анализ был не статичным: им важно было понять, как эта связь прыгает и меняется во времени — из серии «настроение поменялось – мозг соскочил с катушек». Выяснилось, что абсолютно все, независимо от возраста, предпочитают 200 долларов сейчас, а вот 40 тысяч – уже повод поразмышлять. Но среди младших подростков поразительно много тех, кто хватается за любой шанс получить деньги побыстрее. Это подтверждает старую истину: у подростков жажда вознаграждения зашкаливает, а с возрастом страсти немного поутихают и голова становится холоднее. И тут начинается самая интересная магия: только у старших подростков левая миндалина и сеть контроля показывали особые отношения. Чем прочнее их связь, тем выше шанс, что подросток сорвется на импульсивную покупку, если сумма на кону крупная. Справа в мозгу — никаких подобных трюков, правое миндалевидное тело от этого шоу дистанцируется. У младших подростков и взрослых — тем более. Видимо, именно в старшем подростковом возрасте происходит битва Путина между разумом и эмоциями, причем с бюджетом на кону. Объяснить этот мозговой цирк пробуют через дофамин — тот самый «гормон радости», который буквально заливает подростков еще и в моментальных всплесках. В этот период отделы мозга, отвечающие за самоконтроль, развиваются с опозданием и не всегда справляются с бурными эмоциями. Получается, что старшеклассники — это такие «мозговые перегонщики» на повороте: уже не дети, но и до мудрого спокойствия членов Совета Федерации им еще далеко. Ну и, конечно, не обошлось без традиционного предупреждения: импульсивность в подростковом возрасте — норма. Не стоит удивляться, если ваше чадо вдруг слило всю заначку на дурацкую видеоигру. Мозг так работает — причем не только у вашего, а вообще у всех. Конечно, работа не без греха: ученые копали только в миндалевидном теле, проигнорировав другие «горячие точки» мозга, например, ядро accumbens (центр удовольствия на мозговой карте). Да и настоящих рисковых поступков на улице никто не исследовал — работы еще непочатый край. Впрочем, какой родитель не мечтает узнать, почему его подросток способен отдать всё за быстрый кайф, а потом жаловаться на жизнь с эпическим трагизмом. Благодаря таким исследованиям становится чуть понятнее, почему молодёжь зачастую вляпывается в зависимость или идёт на крайние меры, чтобы получить свою дозу удовольствия. А там, глядишь, эти знания помогут не только ругать, но и понять.
Кошмары подростков: когда ночь становится опасней дня
Исследование подростков, только что выписанных из психиатрических стационаров — не самый веселый способ провести вечер, но кому-то надо выяснять, почему ночи превращаются в арену для внутренней драмы. Так вот, если вам казалось, что кошмары — это всего лишь последствия ужина на спорных молочных продуктах, держитесь за подлокотники: у научного мира совсем другое мнение. Группа исследователей во главе с некоей Kinjal K. Patel решила проверить, как часто и с какой интенсивностью подростки видят кошмары, и есть ли у этого отношения с мыслями о самоубийстве и членовредительстве (да, существует даже соответствующий термин — SITBs, то есть self-injurious thoughts and behaviors — самоповреждающие мысли и поведения). Результаты опубликованы в Journal of Affective Disorders — название у журнала хоть и угнетающее, но к теме подходит как нельзя лучше. В исследовании участвовали 86 подростков от 12 до 18 лет — свежеотпущенные с краткосрочного психиатрического "курорта" за попытки суицида. Средний возраст — 14 лет, мальчиков с девочками почти поровну. Всем выдали телефон с приложением (или просто вручили смартфон, если аппаратуры под рукой не оказалось), и заставили на протяжении 28 дней внимательно фиксировать: а) кошмары за ночь; б) настроение утром и в течение дня; в) интенсивность мыслей о самоубийстве или членовредительстве. За прилежность участники получали не только эмоциональный опыт, но и 40 долларов на старте, плюс по 25 долларов за каждую неделю, если не забивали на науку. Результаты оказались вполне в стиле черного юмора судьбы: более частые и яркие кошмары шли рука об руку с хронически мрачным настроем (спасибо, негативный аффект — ощущение, будто к тебе прилип злой комментатор из соцсетей). А вот чем хуже чувство на душе — тем ярче и частее идеи о том, чтобы причинить себе вред, будь то из разряда "я хочу исчезнуть" или "пойду, оставлю пару шрамов на память". Интересно, что эти связи обнаружены не в разрезе отдельно взятых дней — вчера тебе снился ужас, и сегодня ты сразу в печали. Нет, дело гораздо тоньше: общий фон личности, её долгосрочные различия — вот кто заправляет балом. Может, сегодня встал с правильной ноги, но если хронически живешь под звездами кошмаров, проще говоря, в душе не май. Авторы подчеркивают: не стоит хвататься за красные флажки — корреляция не равна причинно-следственной связи. Они фиксировали связи между средними значениями по разным людям, а за что конкретно отвечает сегодняшний кошмар — вопрос еще открытый. Зато теперь у ученых есть новый повод с упорством маньяка исследовать, неужели плохие сны действительно заводят подростков в дебри саморазрушения, или это просто общий бедлам внутри головы. И, судя по всему, работы у них еще лет на сто вперед.